Мэрия утвердила программу «Градостроительная политика» на ближайшие пять лет. Громкие скандалы вокруг принятия Генплана-2025, происходившие незадолго до отставки Юрия Лужкова, выглядят теперь крайне комично: год спустя этот документ стал неактуален. Его уже называют «старый генплан». К разработке нового ещё не приступили, но основные «штрихи» намечаются. Между тем действующий генплан живуч и сражается с Москвой руками инвесторов и чиновников.
В общественной палате, которая активнее всех ругалась с лужковской мэрией по поводу Генплана, градостроительной политикой Сергея Собянина вполне довольны. «Пока политика направлена скорее на отмену плохого, чем на утверждение хорошего. Но даже если нынешний мэр больше ничего не сделает, он уже вошёл в историю с огромным знаком «плюс», – уверен член палаты Марат Гельман. – При Собянине отменили около 300 инвестиционных контрактов. Это ли не показатель?»
Однако в движении «Архнадзор» такие восторженные отклики не разделяют. «Отменённые контракты касались в основном не исторического центра, а окраин. Число 300 очень впечатляет, но напомним: общее количество контрактов, которые достались С. Собянину в наследство от Ю. Лужкова, превышает тысячу, – говорит координатор движения Наталья Самовер. – На словах новая администрация декларирует отказ от прежней политики, но на деле мы видим совершенно другое. За год руководства С. Собянина снесли с десяток исторических зданий – столько, сколько при Ю. Лужкове сносили за несколько лет. Мы не сомневаемся, что мэр хочет исправить ситуацию. Но, к сожалению, он не имеет ресурса для реализации своих политических деклараций. Многие лужковские люди остаются в мэрии и проводят в жизнь интересы «кумов» – инвесторов. Они сильно активизировались, чтобы успеть до того, как мэр обретёт силы для их нейтрализации».
Отступать некуда. Позади – ЦАО
Можно выделить основные атаки на исторический центр, случившиеся при С. Собянине.
Последний громкий случай – снос Соборной мечети 1904 года постройки. Это было сделано для возведения на её месте новой, более вместительной мече ти. Но такое решение представляется спорным (многие московские мечети в мусульманские праздники почти пустуют, так как мусульмане предпочитают собираться все вместе). К тому же закон о памятниках истории никто не отменял. Нельзя просто взять и вывести здание из этой категории только потому, что так захотели муфтии, – точнее, лишь некоторые из них. «Духовное управление мусульман европейской части России продемонстрировало искреннее непонимание ценности культурного наследия и совершило акт вандализма», – отмечает Н. Самовер.
Другой пример – так называемая ночь длинных ковшей в июне. Пока мэр находился в Санкт-Петербурге, ковши экскаваторов сравняли с землёй сразу два исторических здания за одну ночь: флигель усадьбы Глебовых-Стрешнёвых-Шаховских на Большой Никитской и дом Феоктистова на Большой Ордынке. Вернувшись в Москву, мэр промолчал.
Зато не промолчал в мае, когда разрушили дом Кольбе на Большой Якиманке. Он потребовал, чтобы виновных привлекли к ответственности. Однако этого не произошло. Строительные работы на площадке не прекращались. Сейчас на огрызке дома ставят строительные леса – вряд ли для того, чтобы покрасить этот огрызок. Скорее для того, чтобы осуществить его разборку менее заметным способом – вручную, отбойными молотками. Если же нет, то мэрия могла бы успокоить общественность, но её решения неизвестны – она принимает их втайне. Это касается ревизии всех лужковских контрактов.
Наконец, ещё в самом начале собянинского правления, в декабре прошлого года, была снесена Хлудовская Биржевая артель на Кадашевской набережной. Это сделано… ради искусства. А именно – под строительство нового корпуса Третьяковской галереи (проект которого, кстати, до сих пор не утверждён). Где это видано, чтобы ради музеев уничтожалась историческая застройка?
Другая Москва
От точечной тематики – к стратегии. Новые реалии дают возможность пересмотреть Генплан с точки зрения уплотнённости застройки, а также вырубки зелёных насаждений. Главное, чтобы мэрия этим воспользовалась. Оправдываться теснотой она больше не сможет.
«Мы разрабатывали Генплан для осаждённой крепости, выкраивая каждый клочок земли, – говорит депутат Мосгордумы Михаил Москвин-Тарханов. – Теперь ситуация совсем другая. Благодаря приходу федеральной команды все министерства перестали закрывать от города свои московские территории. Границы столицы также открылись – область стала сотрудничать с Москвой. Наконец город будет расширен. Изменилась вся парадигма: столица больше не заперта, её развитие объявлено федеральной задачей. Программа «Градостроительная политика» перекрывает утверждённый Генплан, является «заплаткой» на его недостатках. Она позволяет воплощать в жизнь только те положения, которые не являются спорными, и таким образом избежать излишней перегрузки столицы. Разработка нового Генплана – дело ближайших лет».
По мнению депутата, главное требование к проекту «большой Москвы» – транспортное. «Москва не должна быть коридором. Транзитные потоки надо убрать не только из столицы, но и, может, даже из области. Необходимо модернизировать железнодорожный узел, чтобы с его помощью грузовые перевозки осуществлялись не через столицу. А внутренние московские железные дороги следует преобразовать в городские скоростные системы, – отмечает М. Москвин-Тарханов. – Что касается непосредственно новой территории, то к ней нужно относиться не как к «сараю», а как к «веранде». Эту землю присоединяют к Москве для строительства федерального центра, а не для создания промзон. Из производств допустимы только наукоёмкие – например, на базе наукограда Троицка».
Позитивный аргумент
Оппозиция отмечает, что проблема точечной застройки в Москве почти исчезла. Вопиющих ситуаций на сегодняшний день нет. Проект «Правил землепользования и застройки», который уплотнял Москву до безобразия, всё же не был принят. Его обсуждение отложено до лучших времён. По-видимому, эти времена наступят тогда же, когда появятся наработки Генплана «большой Москвы».